Море. Наш катер утонул, и я с какой-то девушкой добираемся вплавь до возвышающейся над водой металлической конструкции. “Подводная лодка!”, - вдруг, понимаю я. Хотя ее трудно узнать. Из воды под углом 45 градусов торчит цилиндр с наружными ребрами – рубка. Так же над водой выступают фрагменты легкого корпуса. Мы заплываем под них и оказываемся у люка рубки (люк в нижнем торце цилиндра). Я объясняю девушке, что нас едва ли впустят. Лодка и ее внутренние помещения представляют собой военную тайну. Но неожиданно люк над нами распахивается, и от туда выливается немного воды. Мы влезаем в люк и ползем под углом вверх. (Сейчас, днем, я никак не могу понять устройства этой подводной лодки и ее странной рубки). Добравшись до внешней рубки, я вижу здесь отца. Он велит нам быстро спускаться в расположенный здесь еще один люк, который ведет уже внутрь лодки. Девушка повинуется, но я, влекомый любопытством, кидаюсь к вырезу в легком корпусе рубки и выглядываю наружу.
Я вижу такое, от чего замирает мое сердце.
Внизу тихо плещется прозрачная зеленая вода моря. Волны медленно поднимаются и опускаются – то открывая, то закрывая собой прекрасные лица мертвых. Там, под гладкой поверхностью воды плавают сотни людей. Их тела колышутся среди исполинских деревьев-водорослей, протянувших свои зеленые ветви к самой поверхности. В десяти метрах под утопленниками я вижу крыши затонувшего города. Он тоже прекрасен. Его белокаменные стены, позолоченные купола и шпили видны так отчетливо, что кажется, будто там, под водой сияет собственный свет.
“Видеокамера!” – вспоминаю я, - “У меня же с собой видеокамера!” Вот случай, выпадающий только раз в жизни. Я не могу его упустить. Только камера в подводной лодке, в моей каюте.
Я бросился к люку, крикнув отцу, что сейчас вернусь, и попросив, что бы он не закрывал люк. Господи! Как бы только незаметно пронести сюда камеру. Ведь любая фото и видео техника здесь под строжайшим запретом. Тут все секретно. О том, что никто не заметит мою камеру, приходится только надеяться. Хоть посторонних здесь нет (в лодке только наша семья), но везде спрятаны скрытые камеры, и наверняка все записывается.
Я забираю камеру и, завернув ее в тряпку, возвращаюсь обратно в рубку. Я молю бога, что бы картинка не изменилась. Я хочу снять тот прекрасный вид таким, каким увидел его впервые. Добравшись до выреза в корпусе, я убеждаюсь, что все осталось по-прежнему. Прекрасные лица, зеленые водоросли и город. Я достаю видеокамеру. За это преступление меня может ждать суровая кара. Я долго пытаюсь вставить блок питания – оторвалась какая-то пружинка. Наконец, я ставлю пружинку на место, и блок питания легко защелкивается.
Все.
фотографии Сюзанны Маджури (Susanna Majuri)
картины Эрики Крэйг (Erika Craig)
графика Джейсона Левеска (Jason Levesque)